Дневник главного алхимика Комиссии по алхимии Дань Шу. В нём описана борьба этой слепой девушки с судьбой.
Запись I
...
Услышь меня, Повелитель Небесной Дуги!
Юйфэй посмеялась бы надо мной и сказала, что я наивна, как ребёнок, раз пишу тебе в своём дневнике. Но это привычка у меня с детства, и я действительно верю, что ты всё читаешь.
Ты всегда сможешь увидеть всё, что захочешь. Такие, как я, никогда не должны появляться на свет, но всё же я живу сытой жизнью, и у меня даже есть такие друзья, как Юйфэй. Я благодарю тебя за этот дар каждую секунду, каждый день.
Я надеюсь, что всё, что я сделала недавно, не оскорбило тебя, и ты не думаешь, что я начала сомневаться в твоём несравненном руководстве... Я не таю недовольства на то, как устроен мир на Сяньчжоу - мир, который ты защищаешь. Я только хочу видеть его таким, какой он есть.
В детстве ребята из лицея задирали меня за то, что я незрячая. Но я всегда верила в то, что это испытание, которое Повелитель Небесной Дуги послал мне. Эта вера оставалась со мной все эти годы, в академии, даже когда мне приходилось тратить гораздо больше усилий на обучение, чем другим.
А в качестве награды мне досталась дружба с Юйфэй. Когда нам было по семь лет, она прогнала обижавших меня злых одноклассников. С тех пор мы стали неразлучны.
Юйфэй защищала меня от остальных и помогала мне с уроками. Во время школьных каникул она водила меня по красивым местам в разных экологических гротах и до мельчайших подробностей рассказывала то, что видела. Её голос всегда очень мягкий и приятный - как прикосновение свежего ветерка к кончикам пальцев.
На самом деле, мне должно быть достаточно той жизни, что я имею.
Но... люди живут и мыслят визуальными образами, ощущают окружающий мир через свет и цвет. Мне не дано понять, что Юйфэй имеет в виду, когда говорит: «сумерки окрасили небо в алый - вдалеке лес будто пылает». Я даже не знаю, как она выглядит. Я могу прикоснуться к ней, представить её - но образ будет неполным.
Поэтому мы с Юйфэй вместе решили найти способ подарить мне зрение.
Милостью Небесной Дуги мне удалось стать лучшим алхимиком в Комиссии по алхимии, а Юйфэй - лучшей целительницей. Возможно, именно нам удастся покончить с вечными страданиями обделённых.
...
Мы с Юйфэй перепробовали множество методов, но ни один из них не сработал.
Сначала мы пытались создать искусственные глаза без инвазивного вмешательства. На этом принципе работает моя механическая рука, которая функционально не отличается от обычной.
Теоретически, такой неинвазивный метод мог бы помочь обделённым со зрительными нарушениями. Но для тех, у кого, как и у меня, прогрессивное повреждение зрительных нейронов, от него не будет большой пользы.
Для второго метода мы решили испробовать принцип действия иммерсий бабочки, в основе которого лежит создание контролируемых иллюзий с помощью феромонов лисьего народа. Мы хотели проверить теорию - сможет ли этот метод обойти использование глаз как рецепторов визуального сигнала и напрямую передавать изображение в мозг.
Результаты показали, что метод имеет некоторую целесообразность. Однако он не смог создать осмысленные образы в моём мозге. Поначалу у меня получалось «увидеть» цвета и формы, но по-настоящему отличить «красный» от «круга» не удалось.
Мы думаем, что причина кроется в необходимости иммерсий бабочки полагаться на чувства зрителя при воссоздании образов. Именно поэтому при попытке зрительной стимуляции, которая раньше была мне не знакома, феромоны лисьего народа оказались бессильны.
Странный факт. Они показали мне множество цветов, но я не могу сказать, что мне хотелось бы увидеть их вновь.
Испытывая третий метод, мы попытались запустить компенсаторную реакцию с помощью других чувств. Это была идея Юйфэй, которая заключалась в развитии метода с искусственными глазами. Преобразование визуальных сигналов в зрительные, тактильные, вкусовые или обонятельные позволило бы по-новому воспроизвести понятие «образа».
Мы создали прототип устройства, чьим самым большим недостатком стал его размер. Оказалось, что если собрать все внешние сенсоры вместе, то они окажутся тяжелее трёх взрослых человек. Было непросто его даже переносить, не говоря уже о проведении испытаний.
Несмотря на это, мы провели много опытов. Результаты показали, что устройство лучше подходит для маложивущих видов. Их головной мозг обладает большей пластичностью, которая позволяет с помощью чувствительной компенсации активировать синестезию - когда один орган чувств влияет на другой. Если использовать устройство достаточно долго, то можно будет по-настоящему «попробовать», «услышать» или «обонять» цвета, формы и расстояния.
Однако у видов со сниженной нейропластичностью (к которому отношусь я) органы чувств не смогут взаимодействовать настолько, чтобы создать новое ощущение. Следует отметить, что теперь я знаю, когда испытательный блок голубого цвета - если чувствую на языке перец чили. А если при этом повеяло морозом, то блок в виде конуса. Но я всё ещё не могу его «увидеть», не говоря о том, что я не понимаю, что значит «голубой»...
Для маложивущих видов это устройство может пригодиться, хотя большинство их физиологических нарушений можно исправить с помощью инвазивных протезов - без необходимости установки чего-то настолько сложного.
Эксперименты отнимают невероятное количество времени и усилий у меня и у Юйфэй, но результаты всё ещё неутешительные. Я даже не могу с уверенностью сказать, что они смогут помочь другим исследователям в будущем.
Я ощущаю уныние и беспомощность. Мне кажется, что я подвела Юйфэй.
...
Со мной связался профессор Иган из Гильдии эрудитов. Он предложил экстравагантное решение, которое сам назвал «Терапией элиминативного материализма».
Элиминативный материализм - это древняя философская идея, которая заключается в том, что все человеческие эмоции возникают в результате действия внутренних веществ организма и электрических сигналов. Профессор Иган полагает, что если мы не можем устранить причину страданий обделённых, тогда нам нужно устранить само «страдание».
Если периодически с помощью инъекций вводить в организм специальный препарат, то можно заставить человека перестать беспокоиться о своих физических проблемах. Если у меня пропадёт желание видеть мир, то я перестану переживать из-за своего состояния.
Звучит очень невероятно, но метод может оказаться эффективным.
К сожалению, результаты экспериментов показывают, что этот метод тоже не подходит для долгоживущих видов.
Действие гормонов в организме таких видов подчиняется строго регулируемой системе, любое внешнее вмешательство в неё может вызвать чрезмерную ответную реакцию.
Мне удалось насладиться беззаботной свободой всего на два часа, после чего произошёл цитокиновый шторм, который почти убил меня.
...
Проведено столько экспериментов - но никакого прогресса. Я чувствую себя побеждённой.
Но как же мне хочется взглянуть на Юйфэй - хотя бы раз! Поэтому мне пришлось попросить профессора Игана (втайне от Юйфэй - она бы никогда не согласилась на столь абсурдную идею) пересадить мне пару глаз.
Я впервые увидела себя и Юйфэй. Её короткие чёрные волосы переливались на свету, как мягкий шёлк, а её бледная кожа была так же прекрасна на вид, как лучшие керамические вазы с Чжумина. Её эбонитового цвета глаза были слегка покрасневшими от печали и усталости. Она еле сдерживала слёзы.
Юйфэй посмотрела на меня и сказала: «Дань Шу, ты же знаешь, чем всё закончится?»
Я знала. Конечно же, я знала. Моё тело будет постепенно отторгать эти глаза, а в процессе я буду испытывать невообразимую боль. Бывали случаи, что от такой агонии людей даже поражала Мара.
После этого я вернусь во тьму и мгновенно потеряю всё, что у меня было.
Я сказала Юйфэй: «Давай сходим посмотрим на те красивые виды, о которых ты мне рассказывала».
Десять дней спустя мы стояли совсем рядом друг к другу и неотрывно наблюдали, как искусственное солнце постепенно исчезает на другой стороне ненастоящего неба грота. Реакция отторжения становилась всё сильнее, но пока Юйфэй была со мной, всё казалось не так плохо.
Сумерки окрасили небо в алый - вдалеке лес будто пылал.
Этой ночью я кричала, скорчившись в луже собственной крови. Я снова вернулась во тьму.